Он проснулся рано, и был восход.
Высоко над ним голубел небосвод.
Тогда он сел, огляделся вокруг. Острый риф выступал из темнеющих вод. Он был на пляже, белом, как кость. Бирюзовое море вздымало странные лодки. Это были
(каноэ, каноэ с выносными уключинами).
Он знал это… но откуда?
Он поднялся на ноги и чуть не упал. Его трясло с ног до головы. Он чувствовал похмелье.
Он обернулся. Зеленые джунгли прыгнули к нему в глаза, темная мешанина деревьев, лиан, широких листьев и цветов, которые были
(розовыми, как сосок девочки из церковного хора).
Он снова почувствовал изумление.
Кто такая девочка из церковного хора?
И если уж на то пошло, то что такое сосок?
***
— Вы говорите по-английски?
В ответ только взгляды.
— Habla espanol?
Едва ли. Едва ли эти мудаки хаблили на этом трахнутом эспаньоле.
Что это значит?
Где он?
Ну что ж, со временем это выяснится. Рим строился не в один день.
Место, где ты стоишь, не имеет никакого значения. Важно, чтобы ты был жив…
— Parlez-vouz francais?
Нет ответа. Они зачарованно уставились на него.
Он заговорил с ними по-немецки, а потом расхохотался над глупым, овечьим выражением их лиц. Один из них беспомощно зарыдал, совсем как ребенок.
***
Жизнь – это карусель, на которой никому не дано удержаться надолго.
И она всегда в конце концов возвращается на то же самое место, замыкая круг.
Стивен Кинг «Противостояние. Армагеддон»
